Фон Для Писем Альбомных
Это не переписка друзей, не обмен письмами близких приятелей, это — стенограмма отношений двух лиц, лично незнакомых, не перекинувшихся ни одним словом, не слышавших даже голоса друг друга, но связанных более чем дружескими, своеобразными узами. Ни одного штриха, ни одной детали не добавлено в жизни к тому, что запечатлелось на этих страницах. Переписка началась в знаменательный для Чайковского период. Мы привыкли видеть в нем всемирно известного композитора, но в семидесятых годах он далеко не был таким.
Он заслужил пока только эпитет «талантливый». Его оперы изредка шли на императорской сцене. Его оркестровые произведения иногда исполнялись на симфонических собраниях, романсы, пьесы входили в быт. Одним словом, опусы талантливого профессора Московской консерватории были известны музыкальному миру.
Имя Чайковского проникло и за границу. В нотных лавках (не во всех) продавались его произведения (не все), было несколько перепечаток. Европейские дирижеры и соли.
Публика внимательно слушала, одобряла, но другие имена властвовали над нею. Не было и признаков того ореола, который впоследствии окружил Чайковского в России, в Западной Европе, во всем мире. Молодой Чайковский* уже испытал свои силы во всех родах музыкального искусства. Он обнародовал две оперы, балет, три симфонии, четыре значительных оркестровых произведения, три квартета, фортепианный концерт, но известность его не успела еще подняться выше уровня популярности даровитого профессора- композитора. Перелом относится ко времени знакомства с фон- Мекк. В начале 1. 87. 7 года Чайковский начал два произведения, сразу выдвинувшие его: оперу «Евгений Онегин» и Четвертую симфонию.
В сентябре 1. 87. Всемирной выставке в Париже его произведения покорили европейскую аудиторию. Осенью Чайковский покинул консерваторию и навсегда расстался с ненавистной ему педагогической деятельностью, весь отдавшись творчеству. Он стал пользоваться все большим и большим признанием.
Тогда же, в 1. 87. Чайковский сделал первую и по. Этот эксперимент вызвал в Чайковском жестокое потрясение. В число близких людей, оказавших ему в этот период его жизни поддержку, следует, кроме двух братьев, включить также новое, доселе почти неизвестное ему лицо — Н. Ф. фон- Мекк. Дальнейшая биография Чайков.
Потемкиной, дочери отставного подполковника смоленской шляхты Дмитрия Демьяновича Потемкина. Мать ее, энергичная, деловая женщина, была главой семьи. Отец, страстный любитель музыки, отстранил себя от хозяйства и большую часть времени предавался игре на скрипке. Н. Ф. фон- Мекк унаследовала от матери властность, деловитость, пытливый ум, от отца — любовь к музыке. Она получила домашнее, но разностороннее образование и с ранних лет стала учиться игре на фортепиано. Еще девочкой она аккомпанировала отцу и часто со старшей сестрой играла в четыре руки классические произведения великих немецких мастеров.
В 1. 84. 7 году, шестнадцати лет, она вышла замуж за остзей. В шестидесятых годах фон- Мекк взял концессии на постройку железных дорог. Концессионеры, сделав небольшие затраты на изыскания и другие предварительные расходы, добились правительственной гарантии на сумму, значительно превышавшую действительную строительную стоимость, и построили дороги на облигационный капитал, большею частью помещенный за границей.
- Фоны, заготовки для писем, открыток, рамок. Метки: фоны цветы рамки заготовки фотошоп посты photoshop. Процитировано 749 раз.
- Альбом «Мои альбомы / фоны для писем, фото и альбомов». Слайд-шоуПолучить кодФото из альбома на карте.
- В необходимых случаях, особенно в письмах фон-Мекк, запятые заменены точками и увеличено количество красных строк.
- Фотоколлаж для влюбленных на розовом фоне, сделать онлайн. Романтический фотоэффект со стихом, сделать онлайн.
Amazon требует верификацию?! Заказал себе фотоаппарат на адрес бандерольки, а вответ получил такое вот письмо. PS: До этого аказывал кучу всякой всячины. Желаете пройти весь курс по сервису Джастклик? Это здесь: http:// com/justclick/index.html.
Московско- Рязанская дорога давала самое близкое соединение центра с черноземной полосой, что сохраняло за нею монополию хлебных грузов и возможность держать высокие тарифы. К тому же рабочим платили меньше, чем на казенных железных дорогах, и в результате концессионеры получали огромную прибыль.
Вскоре фон- Мекк владели капиталом в несколько миллионов рублей. Фон- Мекк стала играть роль богатой дамы- патронессы. Она покровительствовала молодым музыкантам, фрондируя против Н. Г. Рубинштейна, который недолюбливал ее, но не мог не считаться с нею. Среди музыкантов она выделила лично ей неизвестного профессора Чайковского. Слишком ответственно утверждать со всей категоричностью, но есть много оснований предположить, что она первая объявила Чайковского выдающимся, почти гениальным композитором. Его произведения она поставила на один уровень с классическими произведениями давно признанных авторитетов.
Тогда это было слишком смело, могло показаться чрезмерной экзальтированностью, увлечением консерваторской дамы. История подтвердила правильность оценки. Через покровительствуемого ею скрипача Котека, приятеля Чайковского, фон- Мекк узнала об его материальных затруднениях. Дама- патронесса нашла удобный способ прийти на помощь: она заказала композитору несколько пустячных музыкальных работ, щедро оплатив их. Посредником был Котек.
Затем последовал обмен любезно- официальными письмами, оказавшимися вступлением к совершенно необычному, в течение тринадцати с лишним лет не прекращавшемуся диалогу. Переписка началась в декабре 1. В этом году скончался муж Н.
Ф. фон- Мекк. Дела принял старший сын. В личной жизни фон- Мекк отчетливее стали проявляться особенности ее душевного склада. Врожденная меланхолия постепенно нарастала, и фон- Мекк заболела недугом, называемым ею мизантропией. Светские знакомства и интересы теряли свою прелесть, она замкнулась в семье, но суровость матери заставляла детей держаться в почтительном отдалении. Фон- Мекк была совершенно одинока, и все ее радости сосредоточились на любимом искусстве. В это время случайно завязалось необычное знакомство с композитором, произведения которого она так ценила.
Представилась возможность принять участие в его внешней судьбе, играть почти решающую роль. И помогать без покровительства, почтительно, восторженно. Само собой как- то, без обсуждения и предварительных условий, фон- Мекк взяла на себя заботы о материальном благополучии Чайковского, выдавая ему ежегодно по шести тысяч рублей. В нормальной обстановке или в периоды потрясений, во время приступов жестокой мизантропии или в минуты подъема, — при всех условиях Чайковский стал находить в ней тот отклик, ту поддержку, которые в данную минуту ему были нужны. Она создавала исключительно благоприятную атмосферу для творчества, и Чайковский одну ее допускал в свою творческую лабораторию.
Опять- таки само собой, без уговоров, без мотивировки, было решено лично не знакомиться и от других старательно скрывать свою дружбу. И мало кто знал об их знакомстве, и не встретились они никогда. Переписывались, живя в разных городах, еще чаще переписывались, живя в одном и том же городе.«Милостивый государь» скоро сменился в письмах «дорогим», потом «другом» с увеличивавшимся количеством нежных эпитетов. Во многих письмах Мекк стала касаться того влияния, которое оказала встреча с Чайковским на ее жизнь, восторженно писала о восприятии его музыки: «Ваша музыка и Ваши письма доставляют мне такие минуты, что я забываю все тяжелое и все дурное, что достается на долю каждому человеку, как бы ни казался он хорошо обставленным в жизни. Вы — единственный человек, который доставляет мне такое глубокое, такое высокое счастье, и я безгранично благодарна Вам за него». Когда я выхожу в свою гостиную и вижу на столе конверт с таким знакомым милым почерком, я чувствую ощущение, как от вдыхания эфира, которым прекращается всякая боль». Как я благодарна Вам за такие минуты, как светлее и теплее стала для меня жизнь, как много вознаграждает мне Ваше отношение, как многое искупает такая натура, как Ваша».
Я готова душу отдать Вам, Вы обоготворяетесь для меня. Все, что может быть самого благородного, чистого, возвышенного, поднимается со дна души». Неожиданную интимность она объясняла родством душ: «Меня давно уже поразила и продолжает изумлять та необыкновенная симпатия, та сверхъестественная тождественность мыслей и чувств, которые доказываются почти в каждом письме между нами.
Такого сходства двух натур редко можно встретить в самом близком кровном родстве». Ей вторил Чайковский: «Вы тот человек, которого я люблю всеми силами души, потому что я не встречал в жизни еще ни одной души, которая бы так, как Ваша, была мне близка, родственна, которая бы так чутко отзывалась на всякую мою мысль, всякое биение моего сердца». Наши страдания одинаковы, Ваши сомнения так же сильны, как и мои, мы одинаково с Вами плывем по безбрежному морю скептицизма, ища пристани и не находя ее. Не оттого ли моя музыка так родственна и так близка Вам?»Для правильной оценки писем Чайковского необходимо вспомнить его признание, сделанное в дневнике десять лет спустя, 2. Мне кажется, что письма никогда не бывают вполне искренни. Сужу, по крайней мере, по себе.
К кому бы и для чего бы я ни писал, я всегда забочусь о том, какое впечатление произведет письмо, и не только на корреспондента, а и на какого- нибудь случайного читателя. Следовательно, я рисуюсь. Иногда я стараюсь, чтобы тон письма был простой и искренний, т. Но кроме писем, написанных в минуты аффекта, никогда в письме я не бываю сам собой.
Зато этот последний род писем бывает всегда источником раскаяния и сожаления, иногда даже очень мучительных. Когда я читаю письма знаменитых людей, печатаемые после их смерти, меня всегда коробит неопределенное ощущение фальши и лжи». Как бы ни были сгущены краски в нарочито откровенном саморазоблачении, известная доля искусственности, фиктивности, вероятно, существовала, что не могло не отразиться на переписке с фон- Мекк.
В комментариях к этой книге в нескольких случаях дополнительный материал на своего рода очной ставке уличает Чайковского в неискренности: тон и содержание не соответствуют полностью мыслям и настроению. Иногда стиль писем неестественен: многословие, риторика, при явном отсутствии потребности писать. Материальная зависимость не могла не внести некоторой напряженности. Как ни старался Чайковский уверить друга, что он не чувствует «той условно. Чайковский ждал, внутренне почти требовал субсидии, но он боялся обязательств, и территориальная близость, подчеркивавшая неловкость положения, просто сердила его. Но все это отдельные штрихи, выделяющиеся при кропотливом анализе.